Без образа и подобия - Страница 54

Какая красивая картина. К несчастью, она не учитывает срока действия печати и существующих договоров, мешающих Звениславу предпринять еще одну попытку укрепить власть над городом. Впрочем, если начать с малого и действовать тихой сапой, то лет через двести может оказаться, что временная печать превратилась в постоянную. Этого боятся маги?

Для начала Дир полностью разделся. Абсолютно. Совершенно не смущаясь наготы и того, что стоит в таком виде посреди ночной улицы, старый маг раскинул руки крестом и замер минут на пять в такой позе. Можно было бы подумать, что он впал в прострацию, если не ощущение растущей мощи вокруг его старой, но мускулистой фигуры. Силы стягивались в узел, повинуясь его воле, постепенно маг, как паук, ткал собственную паутину, которая должна послужить основой для будущей печати. Бросив косой взгляд на Звенислава, я увидел, с каким напряжением тот смотрит на происходящее. Кажется, он тоже что-то делал, что-то не менее сложное, чем Дир.

Старик медленно свел руки вместе, встав в позу, напоминавшую позу бога Гора, статую которого я видел в Эрмитаже: ноги на ширине плеч, сложенные чашей ладони как будто удерживают глоток драгоценной влаги. Вот только у Дира в ладонях стремительно наливалась светом небольшая и с каждой минутой все более яркая точка, буквально спустя несколько мгновений после ее появления мне пришлось сформировать на глазах защитные линзы, чтобы продолжать видеть. Надеюсь, у старика глаза закрыты, иначе их сожжет. Обряд с трудом давался могучему магу, его тело шаталось под порывами невидимого ветра, тем не менее, постоянно возвращаясь в начальную позицию. Действие происходило в абсолютной тишине, которая придавала моменту какую-то нереальность, возникало чувство, что мы, двое наблюдателей, смотрим из-за толстого стекла за разыгрываемым спектаклем.

Наконец наступил последний этап ритуала. Огонек плавно отделился от рук Дира и взлетел вверх, где на высоте в три-четыре метра превратился в полупрозрачную сферу. Она стремительно расширилась, проносясь сквозь здания, деревья, захватывая все большее пространство, до тех пор пока не ушла куда-то за пределы видимости. В тот момент, когда мягкая обжигающая волна проходила сквозь мое тело, я невольно отступил на шаг – ощущение вышло странным и непривычным: на мгновение показалось, что какая-то часть меня захватывается печатью. Думаю, пустотная оболочка, наследие не принадлежавшего реальному миру существа, так отреагировала на прикосновение чуждой структуры печати. Я инстинктивно сжал свою ауру в комок, прикрывая ее от опасности, хотя почти сразу понял – угроза ложная.

Звенислав, до сего момента неподвижно застывший каменной статуей, наконец с удовлетворенным вздохом пошевелился. Невидимой тенью, легким ветром оказался рядом с пошатывающимся магом, поддержал его за плечи, заставил вдохнуть из какой-то бутылочки. С другой стороны Дира подхватил Альберт, немного подождал и повел к машине, затем вернулся и подобрал сложенную на тротуаре одежду. Мастер города еще немного постоял, к чему-то прислушиваясь, затем удовлетворенно кивнул и сел за руль.

– Поехали, сегодня ничего интересного больше не будет.

– Леонид не станет подавать протест? – Мой собрат, кажется, куда глубже интересуется межорденской политикой, чем хочет показать и чем сам понимает.

– На каком основании? Печать временная, дольше седьмицы не простоит. Мне больше и не надо. – Звенислав изменил обычной сдержанности и говорил открыто, не скрывая своего довольства. – Вот увидишь, к вечеру вся шваль из города уберется. Если не успеет, пусть пеняет на себя!

Вампир немного ошибся: большинство магов покинуло город еще до полудня. Вся эта мелкая шелупонь, внезапно лишившаяся возможности пользоваться дармовой силой, как-то очень быстро решила поискать счастья в других местах. В результате проведенных обысков Гильдия охотников обнаружила четырех людей в состоянии наведенного сна, в том числе одного ребенка, плохо спрятанные следы запрещенных ритуалов, редкие ингредиенты и инкунабулы. С формальной точки зрения, далеко не все можно было поставить бежавшим магам в вину, законы многие нарушения оставляли на откуп внутренним уложениям орденов, которые сильно отличались друг от друга взглядом на ширину дозволенных границ. Например, призыв сущности с нижних пластов в одном ордене считался преступлением и карался лишением способностей, в другом являлся обыденным явлением – мастера начинали с него обучение. Поэтому охотники в первую очередь ловили тех, чья вина заключалась в нарушении сложившегося общего свода законов, для краткости называвшегося Кодексом. В дальнейшем нарушители предстанут перед судом, в который войдут представители орденов, вампиров, на чьей территории совершилось преступление, и посредников, в лице нейтральных сил – драконов, наг, щитовиков, цвергов или оборотней. Правда, последних приглашали редко.

Звенислав, в свою очередь, руководствовался немного иным критерием при ловле преступников. Его вассалы сосредоточились на поимке тех, кто чем-то помешал лично мастеру города, или тех, кого в дальнейшем можно будет продать за большой выкуп, или просто перспективных магов. Ближайшие пару месяцев им предстояла сложная работа – сохраняя нейтрально-вежливые отношения, содрать с орденов как можно больше. Возможно, кое-кого придется отпустить, в зависимости от того, насколько крупные силы стоят за пойманным нарушителем, или передать Гильдии охотников. Каждый случай рассматривался отдельно, решения всегда принимал мастер города, который учитывал все и ответственность нес тоже за все.